Орба ‘колотушка (шаманского бубна)’. Слово имеется почти во всех южносибирских тюркских языках (ср. алт. орбо, тоф. орпо, хак., шор. орба). Оно имелось еще в древнетюркском языке *orpa ‘колотушка’ [СИГТЯ IV: 731], хотя в ДТС имеется близкое по структуре и значению слово urγu ‘орудие, которым бьют’ [ДТС: 614]. Разница только в словообразовательных аффиксах: -ба и -γu. Как предполагает Н.Н.Широбокова, слово орба происходит, вероятно, от глагола ор- ‘бить, ударять’, не сохранившегося в языках Саяно-Алтая, но широко представленного в других тюркских языках. Например, в турецком языке vur- ‘бить’; в уйгурском урмак .

Күзүңгү – необходимый атрибут не только тувинских, но почти всех шаманов Саяно-Алтая и далеко за его пределами. В то же время в тувинском языке это – название очень сильного ээрена (тув. ээрен ‘добрый дух’), вместилищем-изображением которого служит бронзовое круглое зеркало В древнетюркском языке имеются варианты közŋü, közüŋü ~ küzüŋü со значением ‘зеркало’ [ДТС: 321, 331, 332].

Хомус – самое распространенное название варгана в тувинском языке. По данным М.Б.Кенин-Лопсана, камлание с варганом было широко распространено у шаманов Эрзинского, Тес-Хемского, частично Тоджинского и Каа-Хемского районов Тувы.

Кымчы – общетюркское слово, обозначающее ‘бич, кнут, плеть’, а также ритуальный кнут, как разновидность ээрена, прикрепляемый к одежде шамана; он используется в обрядах очищения, в лечебных и поминальных обрядах.

Даяк – шаманский жезл. Был распространен в основном у восточных тувинцев. По данным М.Б.Кенин-Лопсана, среди тувинских шаманов имели место даяктыг хамнаар хамнар ‘шаманы, камлающие с шаманским жезлом’, более характерные для Тоджи. Возможно, даяк, как и бубен, играл роль своего рода «транспортного средства» (= коня).

Названия ритуальных фетишей. К числу шаманских атрибутов относятся так наз. фетиши – различные неодушевленные предметы, наделенные по общепринятому мнению сверхъестественными силами. Обобщенным названием ‘шаманского фетиша’ или ‘фетишизи-рованного атрибута’ является слово ээрен, которое имеется также и в тофаларском языке в той же форме и в том же значении. Монгольские (сенгельские) тувинцы вместо слова ээрен употребляют дөс.

Не менее распространенным, чем ээрен, названием шаманского фетиша является слово чаяан, словарное значение которого ‘судьба, доля, участь, удел; способность, одарённость, талант’; в котором никакой шаманской семантики также не зафиксировано.

Некоторое различие в значениях этих терминов, как нам кажется, в том, что если ээрен (эвфемистическое) обозначение материали-зованного состояния какой-нибудь «силы» (внешняя форма), то чаяан – обозначение какой-нибудь «силы», «энергии» (внутренняя сила) без акцента на материализованную оболочку, и встречается, в основном, в шаманских песнопениях.

Лексема чаяан без сомнения производное от глагола чаяар ‘творить, создавать’, но, возможно, заимствована из монгольского языка уже в готовом виде, где имеет форму заяа(н) 1) судьба, рок, фатум, фортуна; предопределение; 2) перерождение; 3) воля неба; предопределение небес; 4) творец, создатель, всевышний, дух [БАМРС 2: 218]. Встречается производное чаяанныг: ср. чаргызынга чаяанныг мен ‘когда решать судебное дело, тогда я силен, ведь я творец’.

Возможно, в некоторых случаях, лексема чаяан есть причастная форма на -ган глагола чаяар (чаяа-): ср. аза чаяан азаларым ‘вы, черти, рожденные чертовым велением’; аза чаяан сагыызыннар ‘чертовы творцы и божественные амулеты’.

Слово чаяан в своих фонетических вариантах и значениях имеется почти во всех южносибирских тюркских языках.

Лексема чаяан, как и предыдущая лексема (ээрен), со словом дөс часто образует парное слово чаяан-дөс: ср. чаяан-дөстүң чарлыы-ла-дыр; ээрен-дөстүң чаяаны-дыр ‘сила творца-корня заставила меня шаманить; мощь ээрена-духа велела мне шаманить’. Часто лексема чаяан является вторым компонентом сложных слов, который в свою очередь притягивает различные слова-детерминанты: ср. сүлде-чаяан; салым-чаяан ‘дар, талант; судьба’; хам-чаяан ‘шаманский дар’, бурган-чаяан ‘божественное чудо’ и т.д.

Анализ собранного материала показал, что данная лексема в тувинском языке имеет следующие значения: 1) благо, чудо; благосклонность; 2) чудотворный; сотворенный, ниспосланный.

Дөс. Как отмечали выше, монгольские тувинцы вместо слова ээрен употребляют дөс. Лексема дөс имеется также и в литературном тувинском, но в основном входит в состав сложных слов ээрен-дөс или чаяан-дөс.

Ыдык. Лексема ыдык употребляется как адъектив ‘священный, святой, сокровенный’: ср. ‘священный ошейник (надеваемый на шею животного); святыня; священный;

Одно из образных названий шаманского костюма дериг-ыдык. Кроме того, ыдык – лоскутки ткани белого и красного цветов, прикрепляемые к кончикам двух длинных маховых перьев, венчающих шаманский головной убор (тув. суук-кара). Одним из ритуальных атрибутов шамана является ыдык-ок ‘священная, святая стрела’.

Сагыызын. Основное лексическое значение лексемы сагыызын – ‘талисман, амулет’. Считается что, слово более характерно для приверженцев буддийской традиции. В шаманском фольклоре часто употребляется в сочетании с лексемой чаңгаа.

Онгут. Как отмечает Л.П.Потапов, у монголоязычных юго-восточных тувинцев молодой шаман после обучения получал вместе с бубном и онгут, т.е. эрень. Данная лексема есть форма множественного числа монгольского слова онгон.

В тувинском языке для обозначения шаманских фетишей употребляется несколько лексем, но как шаманисты, так и буддисты в наименовании шаманских фетишей, в основном, используют универсальное слово камгалал ‘защита, оборона; охрана’.

Как показал анализ, некоторые из рассмотренных слов являются всего лишь диалектными вариантами названий шаманских фетишей (как онгут), некоторые значения как бы синонимичные, а некоторые обозначают разные категории шаманского фетиша: как ыдык, чалама ‘символическое жертвоприношение’ или буддийского происхождения сагыызын. Существовали наименования многочисленных разновид-ностей самих шаманских фетишей: ак-ээрен, эвегелчин, шывар-даяк и др.

Чалама. В Туве издавна существует широко распространенный в народе обычай подвязывания к деревьям или ритуальным атрибутам шамана чалама – белых или цветных полосок материи (бязи и т.п.). Наряду с подвязыванием чалама люди осуществляют одинаковое по смыслу обрядовое действие, добавляя камушки на оваа, которое почти всегда устраивается рядом.

Подвязывание чалама выполнялось во всех специальных коллективных культовых обрядах дагылга – поклонения родникам, каналам, родовым священным горам и Оваа, поминальным каменным изваяниям, шаманским деревьям, самому Небу.

Возможная первоначальная семантика у глагола чалбар- ‘привязывать или преподносить чалама, т.е. просить милости от высших сил’.

Кадак. Лексема, возможно, монгольского происхождения. В ряде случаев употребляется как синоним чалама. Главное отличие в том, что кадак шёлковый и по размерам больше. В основном свойствен буддийским культам, но зафиксировано употребление его и в шаманской практике. Из сибирских тюркских языков имеется в тувинском и тофаларском языках

---------------
Выписка из диссертации Лексика шаманизма в тувинском языке
Год: 2010
Автор научной работы: Симчит, Кызыл-Маадыр Авый-оолович
Ученая cтепень: кандидата филологических наук