Предыдущие главы продемонстрировали внимательному читателю, что разнообразные призраки, исполняющие главную роль в распространении зла в космосе, чаще всего приносят людям вред и беды в виде насылаемых ими болезней. Именно таковыми их чаще всего рисуют китайские авторы, поэтому говорить об этом еще было бы излишним, если бы китайская система патологии и медицины также не рассматривала их в качестве источника болезней. Поэтому мы не можем обойти вниманием свидетельства наиболее ярких китайских представителей данной области человеческих знаний об этом вопросе.
Вера в то, что призраки являются причиной болезней, насчитывает долгую историю в Китае. Любопытная история Чжуан-цзы показывает, что люди, в том числе и представители высшего сословия, верили в это уже в его времена. «Циский Хуань-гун (683–642 до н. э.) вместе с Гуань Чжуном, управлявшим колесницей, охотился на болотах и увидел призрака. Князь схватил Гуань Чжуна за руку и сказал: "Вы видите его, отец Чжун?" — "Ваш преданный слуга ничего не видит", — ответил тот. С охоты правитель вернулся, разбитый болезнью, и не выходил несколько дней. Среди циских чиновников был один по имени Хуан-цзы Гао-ао, который сказал: "Князь вредит сам себе, как может демон повредить вам?"… Тогда Хуань-гун сказал: "Да, но существуют ли демоны?" Чиновник ответил: "В глубине живут ли, на поверхности — се, а в кучах пыли во дворе дома обитают лэй-тин; в низинах северо-востока прыгают бэй-э и ва-лун, в низинах на северо-западе есть и-ян; в воде живут ван-сян, на холмах — чжэнь, в горах — гуй, в полях — фан-хуан, а в болотах — змеи вэй"[67]. — "Позвольте спросить, как выглядит змея вэй?" — сказал Хуань-гун. "Толщиной она со ступицу колеса, а длиной — с оглоблю, на ней пурпурное одеяние и красная шапка; существо это не выносит грохота повозок, и, как только заслышит его, зажимает руками уши и встает; тот, кто увидит ее, станет властителем-гегемоном". Хуань-гун рассмеялся и сказал: "Именно ее я и видел". С этими словами он облачился в официальную одежду и головной убор и посадил рядом с собой Хуан-цзы. Еще прежде, чем закончился день, болезнь незаметно отступила» («Нань хуа чжэнь цзин», гл. 19).
То, что вера в демонов, насылающих болезни, идет с глубокой древности, подтверждается и уже отмечавшимся нами выше фактом: традиция, сохраненная авторами, жившими при династии Хань, приписывает способность приносить вред здоровью людей трем давно покойным сыновьям мифического императора, жившего в двадцать шестом столетии до новой эры, считая их распространителями лихорадки и чумы, болезней, в силу своей частоты и исключительной опустошительности глубоко потрясавших китайцев. В шестой главе «Ле-цзы»[68] мы находим описание визита трех лекарей к больному другу Ян Чжу, двое из которых заявляют, что причиной болезни не являются призраки. В то же время отметим, что в «Ши мин», тексте, датируемом вторым веком нашей эры, говорится (гл. 1, разд. 1), что «и (эпидемия, чума или заразная болезнь) — это то же самое, что и и (использовать, задействовать); то есть гуй заставляют чуму действовать».
Ван Чун, в целом скептически относившийся к распространенным в его время суевериям, также не поднялся над этими представлениями. «Одни говорят, — пишет он, — что гуй — это ци, которых люди видят и от которых заболевают. Ци, не гармонирующие с природой человека, могут поразить его; поразив человека, они превращаются в гуй, принимают человеческий облик и становятся видимыми. Когда болезнь вступает в самую тяжелую стадию, ци процветают; в этом состоянии ци в облике человека являются к больному, и, когда достигают его, он может видеть их. Если человек заболел в горном лесу, тогда демон, которого он видит, — это призрак горного леса; если же человек заболел в области Юэ, он увидит перед собой человека из этой области. Отсюда ясно, что явления Гуань Фу и Доу Ина — это принимающие зримую форму ци господствующего времени года… Другие говорят, что гуй происходят от людей и становятся болезнями, когда сталкиваются с людьми» («Лунь хэн», гл. 22).
Китайский фольклор, да и медицина, часто приписывали возникающие болезни действию призраков или демонов. Начиная еще со времен ханьской династии практически в каждой книге так или иначе присутствуют «примеры» того, как потусторонние существа тем или иным образом вызывают у людей недуги или даже приводят их к смерти. Их появление и присутствие ощущается через холод или ледяной ветер — ведь они принадлежат инь, темному, холодному началу; либо через отвратительный запах; они могут захлопывать двери и окна, бросать камни и другие предметы, производить таинственные звуки, особенно наверху, на крышах домов; они могут называть своих жертв по именам, имитировать диалоги и беседы, которые явно будут услышаны — все эти события легковерные люди воспринимали как предвестье неминуемых бед. Наиболее распространенное представление — и наиболее естественное: призраки проникают в тело тех, на кого они насылают болезнь. Оно сложилось еще задолго до новой эры, о чем, в частности, свидетельствует эпизод из «Цзо чжуань», относящийся к 580 г. до н. э.
«Князю Цзинь-хоу явился во сне большой демон с растрепанными волосами, свисавшими до самой земли, который, ударяя себя в грудь и топая ногами, говорил: "Ты несправедливо убил моих внуков, но Небесный император откликнулся на мою просьбу". С этими словами демон сломал большие ворота, достиг внутренних ворот и вошел внутрь; князь в страхе бежал в задние покои, но призрак сломал и эту дверь. Правитель проснулся и, призвав колдунью Сан-тянь, рассказал ей свой сон. "Что он означает?" — спросил князь. "Вы не попробуете зерна нового урожая", — ответила она.
Князь заболел. Он попросил царство Цинь прислать лекаря, и циньский правитель отправил к нему лекаря по имени Хуань. Еще до прибытия лекаря князю приснился сон, что причиной его болезни стали два мальчика. "Это искусный лекарь, боюсь, он навредит нам. Может, нам лучше бежать?" — говорил один. На что другой ответил: "Если мы спрячемся над его хуан и под его гао[69], то что он сможет сделать с нами?" Лекарь прибыл и заявил: "Вашу болезнь одолеть невозможно, ибо она затаилась над хуан и под гао. Я не могу с ней справиться, мои (иглы) не достанут туда, мои лекарства не проникнут туда. Вылечить болезнь невозможно". — "Вы, действительно, искусный лекарь", — сказал князь, щедро одарил его и отослал обратно.
В шестом месяце Цзинь-хоу пожелал отведать новой пшеницы и отправил своего интенданта в поле, наказав принести ее. Повар приготовил блюдо, а князь велел привести колдунью Сан-тянь, показал ей пшеницу и казнил ее. Он собрался уже было отведать блюдо, как вдруг у него схватило живот; он пошел в отхожее место, упал в яму и умер. Утром одному мелкому чиновнику приснился сон, как он несет правителя на небо; в полдень он обнаружил в отхожем месте Цзинь-хоу, вытащил его и был впоследствии погребен вместе с ним».
Еще одним свидетельством в пользу того, что китайцы часто приписывали болезнь проделкам демона, может служить следующая история из книги, датируемой четвертым или пятым столетием новой эры. «Ли Цзы-юй, несмотря на молодые годы, уже слыл искусным лекарем; современники превозносили его проницательность и чудесное умение. Сюй Юн был губернатором Юйчжоу и жил в Лияне, когда его младший брат заболел. Более десяти лет у него страшно болели сердце и живот, и он уже находился при смерти, когда в один из вечеров случайно услышал, как один демон из-за ширмы обращается к другому, проникшему в его живот: "Почему ты не убьешь его немедленно?" — спрашивал тот, что за ширмой. "Если ты не сделаешь этого, Ли Цзы-юй, оказавшись здесь, испробует против тебя то, что прежде не применяли, и ты умрешь". На что демон, сидевший в животе, ответил: "Я не боюсь его". Наутро Сюй Юн послал за Цзы-юем. Не успел Цзы-юй войти в ворота дома, как больной услышал внутри себя жалобный голос. Цзы-юй вошел в дом, взглянул на больного и сказал: "Это болезнь, вызванная демоном". Он достал из своей холщовой сумки пилюлю красного цвета, составленную из восьми, ядов, и дал его больному — в животе его тут же раздались громкие звуки. Несколько раз больного проносило, после чего он поправился. Этим лекарством была "пилюля девяти ядов", который применяют до сих пор» («Coy шэнь хоу цзи», гл. VI).
Те демоны, что являются душами умерших, могут насылать болезни с помощью вещей, которые родственники опускают в могилы вместе с усопшим. Так, о знаменитом предсказателе Гуань Ло мы читаем: «В то время жена и дочери начальника Синьду жили в постоянном страхе; они заболели одна за одной. Он приказал Гуань Ло гадать об их состоянии. Ло дал ответ: "Мой господин, в западном углу этого зала лежат два мертвеца: один с копьем, а другой — с луком и стрелами; их головы внутри стены, а их ноги — снаружи. Один из них протыкает копьем головы членов вашей семьи, и поэтому головы у них болят так сильно, что они не могут даже их поднять; другой метит в их грудь, вот почему сердца их тревожатся и болят так, что они не могут ни пить, ни есть. Днем они слоняются по свету, а к ночи возвращаются и насылают на людей болезни, вселяя в них беспокойство и страх". Тогда скелеты достали и выбросили, и все в доме поправились» («Сань го чжи», гл. 29, 1.15).
В китайских источниках демоническое влияние, оказываемое на человека потусторонними силами через овладение его естеством или каким-либо иным способом, обозначается тем же самым словом мэй, о котором читатель уже знает. Мэй — это горные, лесные призраки; может данный иероглиф обозначать и призраков в целом, особенно призраков старых существ. Как мы помним из предыдущих глав, проникать в людей и вредить им — вполне обычное дело для духов животных, растений и даже неодушевленных предметов. Мэй, таким образом, не только существительное, но и глагол, имеющий значение «терзать, мучить, сбивать с толку, наводить порчу». Например: гуй мэй жэнь, «гуй терзает человека», или жэнь бэй гуй вэй мэй, «человек околдован призраком», и т. д. Другие похожие термины — и и пин с первоначальным значением «опираться», а также фу, «привязывать себя к»; то или лай, «покоиться»; жань, «заражать» и т. д.
Чаще всего призраки выступают в качестве источников болезни в тех случаях, когда они мстят людям за причиненное зло. Мы уже говорили в специальной главе, что, как правило, в таких случаях жертва бредит или сходит с ума и в конце концов умирает. Действительно, разве для простодушных людей беспорядочная, бессвязная речь бредящего больного есть что-либо иное, как не действительное отражение того, что он слышит и видит, а спазматические движения его конечностей вызваны чем-либо еще, а не отчаянной борьбой с невидимыми мучителями, а болевые судороги творят не чьи-то незримые, беспощадные руки? Во многих историях говорится, что мучители сами сообщают устами больного находящимся рядом о том, почему они проникли в его тело, и тогда всякий экзорцизм и лекарства, как правило, оказываются бесполезными.
Отождествление болезней с проделками демонов произошло в Китае, очевидно, еще в глубокой древности, но и до сего дня принцип этот является чуть ли не фундаментальным для китайской патологии и медицины. Лекари, во все эпохи обогащавшие китайскую медицинскую литературу многочисленными и объемными трактатами, чаще всего обозначают влияние демонических сил словом се, с которым читатель уже сталкивался и которое в более узком смысле «вызывания болезни» мы встречаем и в «Су вэнь», и в «Нань цзин», старейших из известных нам сочинений по китайской медицине. Иероглиф суй всегда являлся специальным медицинским термином и обозначал «эффект, последствия се». Именно в этом смысле он употребляется в «Цзо чжуань», где под 540 год до н. э. мы читаем о болезни цзиньского правителя, в связи с чем гадатели заявили, что духи «Ши-чэнь и Тай-тай произвели суй». Также и в медицинских, и в прочих сочинениях нередко встречается и термин се суй, хотя в общем-то его можно счесть излишне пространным.
Есть, однако, и такие авторы, которые отрицают, что болезни вызваны призраками, и настаивают даже с несколько странным упорством, что виной всему — се. Но если спор по поводу се что-то и доказывает, так только то, что слово это стало скорее техническим термином, обозначающим некое таинственное, неестественное, неблагоприятное влияние, реальность которого каждый мало-мальски образованный китаец отрицает, но которое невежественные люди слепо отождествляют с призраками точно так же, как это делали их предки.
Китайские лекари различают несколько видов се. Особенно охотно рассуждают они о внешних и внутренних се, воздействующих на человека извне и изнутри; соответственно, се могут обитать в людях, и поэтому на практике отождествляются с теми призраками, что их вызывают; болезнь, таким образом, сводится к действию демонических сил.
Кроме того, проводится четкое разграничение между ян се и инь се. Первые вредят здоровью человека, подавляя и нейтрализуя действие инь как внутреннее, так и внешнее, а последние в свою очередь то же самое проделывают с ян. Ян се любят нападать на человека днем, а инь се — ночью. Особая роль придается фэн се, «се ветра», что неудивительно, поскольку именно с ветром в первую очередь связано изменение погоды, температуры, а значит, ветер есть главная причина болезни, тем более что еще в глубоко почитаемой медицинской библии Хуан-ди сказано, что «ветер есть начало ста существующих болезней» («Хуан-ди су вэнь», гл. III). Далее следуют шу се, «се жары», влияние которых особенно зримо в жаркое время года; хань се, «се холода», вызывающие катар и ревматизм; ши се, «се влажности и испарений», и цзао се, «се засухи». Хо се, «се огня», иссушают кровь и жизненные соки организма либо сгущают их и мешают потоотделению; му се, «се дерева», как правило, проявляют свою вредную природу весной, ибо это время года ассоциируется с деревом и т. д.
Теорий относительно способов функционирования се также великое множество, но они сходятся в том, что все се без исключения порождают в организме человека разрушающие здоровье ду ци, «ядовитое дыхание или воздействие», или просто ду, «яды». Если се приводят к смерти человека, то это ша се, «убивающие се», а их яды — это ша ци, «убивающие воздействия». Как правило, авторы признают, что как только ци крови, составляющие шэнь, покидают тело, ухудшаются или ослабевают, се тут как тут и готовы занять их место; другими словами, когда чжэн ци, «правильные, естественные ци» устраняются, се ци, их противоположности, становятся на их место, и тогда больной человек, словно подтверждая реальность данного процесса, бредит, мечется, произносит бессвязные речи и совершает сумасбродные поступки. Из всего этого следует, что пока жизненные силы человека находятся в состоянии шэн, «полноты, изобилия», он в состоянии справиться с се и ему нечего их бояться; но как только это состояние равновесия нарушается вследствие одной либо нескольких причин из великого множества таковых, придуманных китайским воображением, се овладевают организмом, подтачивают и разрушают его. Таким образом, едва ли есть какая-либо болезнь, в которой не замешаны бы были уничтожающие силы се; они редко бывают первопричиной, но именно их действие наиболее активно и значительно по последствиям.
Призраки, нападающие на того человека, в котором они замечают болезнь, в медицинских трактатах обозначаются термином ши, «труп», который в данном случае надлежит переводить как «фактор, превращающий в труп», «фактор смерти», «смертность». О них упоминал Ван Чун, говоривший, что люди с несчастливой судьбой иногда видят фэй ши, «летящих ши», или цзоу сюн, «бегущих сюн» (сюн — зло), или людей — все они есть гуй. В своем сочинении он упоминает «летящих ши» наряду с «плывущими сюн» и говорит о «летящих сюн» и «плывущих ши», обитающих в жилищах людей («Лунь хэн», гл. 25, разд. «Цзе чу» и гл. 24, разд. «Бянь суй»). Очевидно, что все эти термины в его время обозначали одно и то же: призраков, вызывающих смертельные болезни.
Более подробные сведения о ши дает нам медицинский трактат в восьми главах «Чжоу хоу бэй цзи фан», «Готовые и быстрые средства для (того места, что) позади локтя», приписываемый Гэ Хуну, но значительно и профессионально дополненный и отредактированный Тао Хун-цзином[70]. В первой главе этого сочинения ши подразделяются на пять видов, которые одновременно и молниеносно нападают на человека:
«1. Летящие или, просачивающиеся сквозь кожу и проникающие в кишки и внутренности; когда бы они ни действовали, они вызывают непрерывную острую боль.
2. Спрятанные ши, прилепляющиеся к костям, проникающие в плоть и поражающие кровяные сосуды. Если они начинают действовать, не следует приближаться к трупам и совершать траурные визиты. Ибо при звуках плача и стенаний они активизируются.
3. Ши ветра, которые мечутся по четырем конечностям больного, так что определить, куда они проникли, невозможно. Когда они проявляют себя, больной становится понурым и встревоженным. Действуют они, когда дует ветер или идет снег.
4. Проникающие ши, извиваясь, движущиеся по четырем конечностям, поражающие сердце и бока и вызывающие спазмы и острую боль. Действуют они в холодное время.
5. Ши-болезни; все тело парализовано, жизненные силы действуют неестественно и беспорядочно, больной всегда понурый и слабый. Если характер болезни меняется каждые две недели, внезапно наступит великое зло (смерть)».
Симптомы воздействия этих пяти ши не слишком отличаются друг от друга, и потому эффективными в борьбе с ними могут оказаться одни и те же, или почти одни и те же, средства и лекарства. «Симптомы эти следующие: вздутие живота и сильные боли в нем, затрудненное дыхание, приступы в сердце и груди, приступы боли в обоих боках».
Едва ли можно сомневаться в том, что Гэ Хун либо его предшественники, философы и знатоки медицины, пришли к открытию пяти ши вследствие того, что цифра «пять» играет огромную роль в системе вселенной, в естественной этике и внутреннем строении человеческого тела. В любом случае, несомненным фактом является то, что авторы медицинских трактатов учили о соответствии каждого ши одному из пяти цветов и пяти внутренностей, к которым они по природе своей стремятся. Благодаря столь мудро предустановленному порядку, хороший врач, при помощи полезных книг, при любой болезни может установить, какое из пяти категорий лекарств для лечения внутренних органов следует заказать в ближайшей медицинской лавке.
В том же классическом сочинении по медицине говорится: «Демонические болезни — это, согласно Гэ Хуну, "болезни-трупы", входящие в пять ши; они охватывают также все порчи, вызываемые гуй и се. Разнообразных форм их от тридцати шести до девяносто девяти. Как правило, они бросают человека то в жар, то в холод, вызывают выделение жидкости, угнетенное состояние, а также лишают человека способности говорить, так что от него становится невозможно узнать, что причиняет ему страдания, хотя на теле его нет ни одного места, которое бы не болело. Так проходят месяцы и годы, силы человека растрачиваются, а функции организма — прекращаются, и концом этого является смерть. А после смерти болезнь переходит к тем, кто его окружал, так что вся его семья может погибнуть» («Чжоу хоу бэй цзи фан», гл. 1)[71]. Кроме вышеназванных недугов, против которых, как и можно было ожидать, китайские лекари со своим искусством оказывались бессильными, упоминается еще один, явно инфекционный, который называется чуань ши, «передаваемый, наследуемый ши». «Болезнь эта, — говорится в одном древнем сочинении, — заключается в том, что кровь и дыхание человека ухудшаются и ослабевают, а внутренние органы истощаются и опустошаются. Болезнь возникает тогда, когда человек попадает под влияние призраков, и те задействуют свои се»[72]. Таким образом, очевидно, что чахоточные болезни относятся к данному классу недугов.
Но призраки в первую очередь являются причиной внезапных болезней, называемых поэтому гуй цзи, «удар призраков» или «нападение призраков». Вот как описывает их Гэ Хун: «Сильная боль в груди, острая боль в боках, режущая боль в животе, которую невозможно терпеть; иногда у больного внезапно случается кровавая рвота, либо кровь течет из носа или из заднего прохода. Такие болезни называют также гуй пай, "толчки призрака"» («Чжоу хоу бэй цзи фан», гл. 1, пар. 4). Бянь-цяо (шестой век) говорил, что быть пораженным злом (чжун э) — то же самое, что внезапная смерть (цзу сы) или «удар призрака». «Те, кто заболевают от удара призрака, никогда не умирают медленной смертью; он поражает человека, словно укол кинжала» («Бэй цзи цянь цзинь яо фан», разд. «Гуй цзи»). Внезапное нападение (цзу у) равносильно «удару зла, оно принадлежит к тому же типу, что внезапная смерть или удар демона» (Там же, разд. «Цзу у»).
Попасть под такие чжун э, «удары зла», или, полностью, цзу чжун э ци или цзу чжун гуй ци, «внезапные удары зла или ци призраков» человек может в любое время, но особенно часто ночью, если он выйдет из дома и тем самым подставит себя. Поэтому мудр тот, кто, выходя в ночь, берет с собой фонарь, оберегающий от призраков, или еще лучше, факел. Вообще ночных прогулок следует избегать, за исключением разве что самых необходимых, таких как, например, с целью справить нужду. Человек может внезапно почувствовать спазмы в груди и внутренностях и упасть на землю от удушья, судорог, с онемевшими пальцами и руками; изо рта и носа может пойти кровь. В таких случаях, когда человек уже вроде бы лишился жизненных сил или с виду даже умер, ему необходима немедленная помощь, иначе он больше не очнется. Уносить его с того места, где он упал, опасно; люди, собравшиеся вокруг него, должны бить в гонги и барабаны, зажечь ладан, и плевать ему в лицо, пока он не придет в себя.
Внезапное оцепенение, коматозное состояние, транс, каталепсию, эпилепсию, летаргию, конвульсии и прочие последствия «ударов призраков» китайские авторы обозначают общим термином цзюе, который следует понимать как «подвешенное состояние» после похищения души призраком. Ранее мы уже говорили об этом, называли два класса призраков — похитителей душ и перечисляли простейшие средства, которыми, по китайским поверьям, можно вернуть души обратно в тела несчастных жертв. Гэ Хун в воем медицинском трактате называет такие болезни ши цзюе, где ши — «труп», а цзюе пишется с ключом «нога» и имеет значение «похищать, оттягивать», что вряд ли можно считать случайностью или ошибкой переписчика. «Болезни ши цзюе, — говорит автор, — это цзу сы, или внезапная смерть, при которой, однако, пульс еще прощупывается, больной слышит шипение или свист, а в ногах его сохраняется тепло» («Чжоу хоу бэй цзи фан», гл. 1, пар. 2). Таким образом, Гэ Хун относит эти болезни к разряду вызываемых «ударом призрака», идентичных «внезапной смерти»; точно так же поступали и все знатоки медицины последующих времен. Отметим мимоходом, что, по практически всеобщему убеждению, «потеря души» вовсе не обязательно сразу же проявляется «болезненным образом». Свидетельство тому — следующая история.
«В правление династии Южная Ци, в первый год Юнмин (483) придворный канцлер Ма Дао-ю сидел как-то во дворце, как вдруг пространство перед ним заполонили призраки, которых слуги, однако, не видели. В мгновение ока двое демонов проникли ему в уши и вытащили из него душу (хунь), и душа упала прямо ему на башмаки. Указывая на нее пальцем, канцлер спросил слуг, видят ли они что-нибудь, но окружавшие его ничего не заметили. Тогда они спросили, какой формы его душа, и Дао-ю ответил: "Она похожа на лягушку. У меня больше нет жизненных сил, и призраки по-прежнему в моих ушах". Слуги взглянули на его уши и увидели, что они непомерно раздуты. На следующий день канцлер умер» («Щу и цзи»).
Чжу Чжэнь-син, живший при династии Юань, писал: «Ши цзюе, летающие ши и внезапные цзюе — все это следствия ударов зла. Если проявляется неправильное (бу чжэн) влияние, руки и ноги неожиданно утрачивают подвижность и холодеют, кожа покрывается пупырышками, лицо становится черно-синим, а жизненный дух не удерживается в теле. Больной говорит с ошибками либо лепечет бессвязные речи, либо у него сжимаются челюсти, либо он утрачивает способность восприятия и никого не узнает, либо у него начинается головокружение, он вскакивает, вертится и. в конце концов, падает. Таковы симптомы внезапных цзюе, внешних влияний (гэ у), летающих ши и ударов призраков. Болезни эти часто являются следствием траурных визитов, посещений храмов или могил» — т. е. тех мест, где обитают призраки» («Синь фа», разд. «Цзюе ни»). А Чжан Цзе-бинь, живший в пятнадцатом столетии, говорит: «Ши цзюе есть безусловное проявление внезапного "удара зла", вызванного внешними се, такими как неправильное (бу чжэн) воздействие четырех сезонов либо горных демонов, или смертоносное влияние земли, или пяти ши, ночных призраков[73] кошмаров и так далее». «Удары зла» — худшие из болезней, насылаемых демонами — могут проявляться по-разному. Лоу Ин утверждает, что среди них следует различать боли в животе, запоры или колики, астму, искривление спины и бедер и т. д. Более того, он говорит: «Если у больного внезапно расширяется сердце и раздувается живот и при этом нет ни поноса, ни рвоты, значит, его поразило то, что люди называют "ударом зла". Причина этого кроется в том, что жизненные силы его незавершенны, сердце и воля переполнены страхом, и поэтому его настигает удар злых духов. Некоторые из пораженных пребывают в угнетенном состоянии и молчат, другие бормочут бессвязные и исступленные речи, клевещут и поносят людей, разглашают чужие тайны и чернят даже тех. кого, казалось бы, должны почитать. Иногда они сулят беду или счастье, но когда наступает время для исполнения пророчеств, ничего не происходит. Они взбираются на кручи и пересекают пропасти, словно ступают по ровной поверхности; некоторые рыдают и плачут, другие стонут и вздыхают, они избегают общества людей и ведут себя словно пьяные либо сумасшедшие. Болезнь проявляется десятью тысячами способов, каждый из которых надлежит исследовать и лечить в соответствии с местными обычаями» («И сюэ ган му»).
Таким образом, китайские лекари и знатоки медицины пребывали в убеждении, что больные, мечущиеся в бреду или отмеченные какими-либо иными признаками умопомешательства, поражены «ударом зла», т. е. что ими завладел демон. Дьявольскому вмешательству приписываются даже жар или горячечное исступление; одним словом, нет ни одной болезни, о характере которой было бы сформировано правильное представление. Как мы уже отмечали, в соответствии с идущей из глубины веков традицией, жар отождествляли с демоном сына мифического императора, жившего аж в двадцать шестом веке до новой эры; здесь же укажем, что на протяжении всей китайской истории ни один из признанных авторитетов в области медицины так и не подверг сомнению демоническое происхождение этой болезни. Периодически повторяющаяся лихорадка, утверждали они, это демоны или их се, время от времени проникающие в тело больного и покидающие его, вызывая тем самым горячую лихорадку (ян), также называемую «мужской» (му нюэ), или холодную (инь), также называемую «женской» (пинь нюэ). Внезапные приступы, во время которых больной бредит, особенно случающиеся по ночам, прямо именовались «дьявольской лихорадкой» (гуй нюе). Точно так же многие лекари обозначают и эпидемии малярии, преобладающие в то или иное время года, при том или ином ветре, во влажном и жарком климате; некоторые, правда, называют «дьявольской лихорадкой» только ночные приступы, ведь ночь — время царствования призраков, и нет надобности говорить, что данной «концепции» придерживались в основном простые необразованные люди. Существует весьма тонкая классификация типов лихорадки, в частности, есть вызываемая ян се, гнездящимися в светлой либо темной душе человека, или же инь се, содержащимися в одной из этих душ, но подобные детали выходят за сферу нашего исследования.
В любом случае, фольклорные свидетельства с гораздо большей степенью яркости и достоверности, чем научные, подтверждают наличие демонического начала в любом типе лихорадки. «Начальник уезда Шанъюань (пров. Цзянси) Чэнь Ци-дун в молодости жил вместе с неким Чжаном в храме Гуаньди в Тайпине. Там Чжан заболел лихорадкой. Чэнь, занимавший с ним одну комнату, как-то в полдень почувствовал усталость и прилег на кровати прямо напротив больного, как вдруг заметил во дворе бледного лицом мальчика в блестящей одежде, в темно-синих шапке, обуви и чулках. Мальчик просунул голову в дверь и посмотрел на Чжана, а Чэнь, решив, что он, наверное, служит кем-нибудь в храме, ни о чем не спросил его; внезапно у Чжана поднялся жар, а когда мальчик ушел, жар спал. На следующий день, когда Чэнь опять прилег отдохнуть, он проснулся от исступленного крика Чжана, которого рвало так сильно, словно это бил ключом источник. Когда Чэнь открыл глаза, он увидел, что у постели Чжана стоит тот самый мальчик, пританцовывает, делает какие-то движения руками и смеется, и при этом смотрит на больного, будто говоря, что делает это нарочно. Тут Чэнь понял, что перед ним демон лихорадки. Чэнь бросился к нему, чтобы ударить, но, коснувшись кулаками демона, он ощутил, какой тот нестерпимо холодный. Мальчик со свистом вылетел из комнаты, Чэнь бросился за ним и преследовал его до центрального двора, где призрак исчез. Чжан пошел на поправку, но руки у Чэня почернели, словно их кто-то закоптил, и оставались такими до конца его дней» («Цзы бу юй», гл. 7).
В Амое боязнь «призраков лихорадки» въелась в сердца людей настолько глубоко, что они с явной неохотой произносят даже название этой болезни хань-жэ, что значит «холод-и- жара»; поистине, наилучший способ призвать дьявола — это произнести его имя. Люди предпочитают называть лихорадку ци ши а бин, «болезнью нищего» в надежде показать тем самым призракам болезни, что они ненавидят ее, и заставить призраков перестать досаждать людям. Заболевших лихорадкой расспрашивают не о том, на что конкретно они жалуются, а об их общем самочувствии, тем самым тоже пытаясь отвести лишнюю угрозу. Впрочем, подобную линию поведения можно проследить по отношению практически ко всем болезням. Более того, считается признаком дурного тона и невоспитанности использовать в переписке слова «болезнь» или «демоны болезни»; их заменяют выражениями типа цзао хуа сяо эр, «дети, несущие превратности судьбы».
Действию потусторонних сил и злых духов в Китае приписывается не только лихорадка, но и сумасшествие. В классическом каноне по искусству врачевания выделяется пять его причин: «Ниже даны пять видов помешательств, вызываемых се: когда они входят в ян (человека), он сходит с ума; когда они входят в инь, его разбивает паралич. Если они твердо завладеют его ян, у него начнутся припадки эпилепсии, если они твердо завладеют его инь, он онемеет. Если ян се войдут в его инь, человек становится тихим, если инь се покинут его ян, он станет буйным. Таковы пять помешательств» («Хуан-ди су вэнь», гл. 23).
Се могут разрушать разум больного в несколько этапов через последовательный ряд заболеваний. В трактате по медицинскому искусству Чжан Цзи, высокого сановника, жившего во втором-третьем веках новой эры, сказано: «Когда се своим завыванием тревожат спокойствие хунь или по человека, его дыхание и кровь убывают; убывание крови и дыхания передается сердцу, сердце и дыхание ослабевают, и человек становится пугливым. И тогда, когда во время сна он закрывает глаза, ему снится, что он уносится вдаль, ибо дух его рассеивается, его хунь и по беспорядочно блуждают, упадок инь приводит к эпилепсии, а упадок ян вызывает умопомешательство»[74]. В русле данной концепции авторы медицинских трактатов утверждают, что, если сумасшедший под демоническим влиянием видит и говорит о странных, неизвестных вещах, о призраках и духах, теряя даже минимальный контроль за своими глазами, ушами, языком и жестами, это доказывает, что «пустота дыхания и крови» достигла апогея, а разум утратил остатки ясности. Однако обильное выделение слизи вкупе с сумасбродным буйством и беспокойством отнюдь не всегда являются подтверждением действия се; их можно объяснить катаром, инфекцией и пр. Если женщине снится, как она вступает в сексуальную связь с призраком, или если она бредит после тяжелых родов или во время сильной менструации, причиной этого может быть пустота крови, ставшая следствием истечения ее шэнь. Авторы медицинских трактатов также практически единодушны в том, что психоз и безумие есть следствие овладения се сердцем больного — средоточием его души.
Взгляды ученых мужей на проблему умопомешательства удивительным образом совпадают с представлениями простых людей. В Амое люди говорят, что все сумасшедшие без исключения находятся под властью сяо гуй, «демонов безумия». Если человек страдает припадками в первые теплые дни года, он пребывает в сетях таохуа гуй, «демонов цветов персика», ибо в это время персиковые деревья одевают свой весенний наряд; поэтому человека можно сделать безумным, просто ударив веткой персика. Сяо гуй боятся в первую очередь из-за того, что, по поверьям, они крепко-накрепко прилепляются к своим жертвам. Против них бессильны самые изощренные заклинания и заговоры, какие только придуманы человеческим гением, и, если такой демон проник в человека и отнял у него разум, семье его не остается ничего более, как терпеливо ждать, когда призрак соблаговолит уйти по собственной воле.
