Не успеют люди узнать о принципах реинкарнации, как тотчас же у них появляется вполне естественное желание проследить свою карму в прошлом. Не следует отмахиваться от этого желания как от простого досужего любопытства или глупого тщеславия, хотя оно и может содержать элементы того и другого в различных пропорциях. Иметь некоторое представление о своих прошлых воплощениях очень полезно, но, если мы хотим, чтобы такое знание принесло максимум пользы, оно обязательно должно быть получено из первых, а не из вторых рук. Иными словами, действительное припоминание прошлых воплощений представляет собой опыт совсем другого качества, чем если мы узнаем о них от какого-нибудь ясновидца, сколь бы точным ни было его прочтение.

Смерть лишается своего жала в тот момент, когда мы схватываем взглядом какую-либо аутентичную информацию о нашем личном прошлом, ибо тогда мы узнаем на собственном опыте о бессмертии души и ее независимости от телесного существования. Стоит терпеливо подождать, пока наши руки не окажутся в состоянии отодвинуть занавес, а не прибегать к чужому ясновидению, тем самым лишая себя этого важнейшего опыта.

Чтобы раскрывать прошлое с должной точностью, надежно застраховавшись от самообмана, необходимо постичь основной принцип доктрины реинкарнации Эзотерики признают наличие в человеке двух аспектов: Высшего Я и Низшего Я. Высшее Я представляет собой отдельно сущее единое целое, выстроенное вокруг Божественной Искры, составляющей ядро любого человеческого проявления. Низшее Я не является единым целым, а представляет собой постоянно меняющуюся серию частичных проявлений Высшего Я, проецируемого вниз на планы формы и облекаемого материей. Высшее Я часто называют Индивидуальностью, а каждое из Низших Я — Личностью. «Индивидуальность» — это некая единица. Слово «Личность» (Personality) происходит от латинского «persona», или маска. В древней Греции актеры во время исполнения священных мистерий, главным образом Мистерий Диониса, всегда носили маски, условно выражавшие роли, которые они играли. Нетрудно представить себе актера, который надевает сначала одну маску, а затем другую, по мере того, как меняется его роли вместе со сменой целой серии пьес, составляющих часть мистериальных празднеств. Так, посредством Мистерий, мы постигаем бессмертную душу: мы представляем ее как воплощение ряда личностей, персон, по мере того, как они исполняют роль, отведенную им в следующих друг за другом пьесах-мистериях, образующих целый цикл духовного опыта. В конце каждого воплощения формальный вид персоны дезинтегрируется и превращается в прах в соответствии со своим планом, поскольку из него уходит одушевляющая его жизнь, которая выстраивала и удерживала его. Сначала тело, потом его эфирный двойник, потом астральная форма и, наконец, конкретная психика — все это непременно возвращается к праху, назад в пучину первозданной материи, откуда они были извлечены и превращены в живую субстанцию одушевившим ее дыханием жизни. От них не остается ничего, кроме следов в пространстве, оставленных обычными для их природы реакциями. Эти следы иногда называют тенями на Отражающем Эфире.

Нелегко понять идею, столь чуждую нашему мирскому опыту, однако если мы представим себе отражающий эфир, или Акаша — ауру земли, как чувствительную пластинку, на которой фотографически запечатлевается каждое отражение всего, что когда-либо попадало в нее, и с которой, пользуясь надлежащими средствами (они будут рассмотрены позже), можно по своему желанию снимать и проявлять отдельные отпечатки, то получим грубое приближение к пониманию данного процесса. Именно считывание записей на Акаше осуществляют ясновидящие, исследуя его прошлое. Но, припоминая наши собственные прошлые воплощения, мы делаем нечто совершенно иное, и именно этот последний процесс ценен для нас. Гораздо вероятнее, что именно такие отражения на Акаше драматизируются в подсознательной психике медиума, когда осуществляется общение с умершими, чем то, что происходит их реальное возвращение in propria persona. Таково слабое место проявлений спиритизма, объясняющее пустячную и фрагментарную природу столь многого из сообщений так называемых духов умерших.

Однако, когда мы оживляем наши собственные воспоминания, имеет место совершенно иной процесс, что станет понятным, если мы проделаем еще один шаг в исследовании процессов смерти. Когда дезинтегрируется каждое из четырех оформленных тел, его сущностная субстанция поглощается бессмертным и вечным Высшим Я, или Индивидуальностью каждого лица. Именно это поглощение, удаляя высшие принципы, фактически вызывает распад более тонких телесных форм, после того, как физический носитель — основное орудие их проявлений и средство приобретения опыта — становится непригодным для использования из-за возраста, болезни или несчастного случая.

Отсюда видно, что вид актуальной формы каждого воплощения распадается, и с ним бывает покончено после каждого воплощения, но его сущностная субстанция, зрелый плод опыта, поглощается Высшим Я. Так Высшее Я растет и эволюционирует. Вполне можно сказать, что душа пасется на полях земли, а затем укладывается, чтобы пережевать собранное, вблизи тихих вод Неба. Следовательно, единственное, что сохраняется в одном ВОПЛОЩЕНИИ за другим — это духовный принцип, этическая сущность, извлеченная из общей суммы опыта каждой земной жизни. Сама же эта жизнь и воспоминания о ней отбрасываются после того, как душа полностью высосет из них ту духовную сущность, которая единственно нужна ей для пропитания.

Рассмотрим теперь способ, которым вызывают воспоминания. Мы можем многое узнать об этом, пронаблюдав, что происходит, когда мы пытаемся рассказать стихотворение, которое не слишком отчетливо помним. Мы знаем, как трудно начать декламировать его, пока нам не подскажут первую строчку. Услышав ее, мы бодро продолжаем дальше. Стихотворение само собой полностью развертывается, выходя из нашей подсознательной памяти, покуда нить ассоциаций не оборвется, и снова не понадобится подсказка, без которой нам не обойтись. Как было описано выше, в Акаше, или Отражающем Эфире, хранится память обо всем, что когда-либо происходило на земном шаре. Если мы любым способом сумеем заполучить «подсказку», ведущую к конкретной серии воспоминаний, мы сможем размотать их, извлекая из того вида нашего подсознания, который соответствует Акаше. У нас, конечно же, имеется естественное звено, связующее нас со всем, что происходило в каком-либо из наших предыдущих воплощений. Однако мы не можем ухватиться за него на планах формы, то есть, на плане конкретной психики, с помощью сознательной мысли, поскольку не существует прямой связи между одним воплощением и другим воплощением на планах формы. Но мы можем ухватиться за него посредством Высшего Я, если нам доступны умственные упражнения высшего типа, пусть даже на краткое мгновение.

Чтобы достичь этого, мы должны проанализировать нашу внешнюю жизнь как целое и посмотреть, не обнаружится ли в ней какая-нибудь постоянно возникающая проблема, ибо такая проблема, вероятнее всего, обусловлена кармическими причинами. Следовательно, ее корни заложены в прошлых воплощениях, и мы можем воспользоваться ею как канатом, по которому пересечем пропасть, созданную в непрерывности сознания каждым из пережитых нами опытов смерти. Тогда будет видно, что мы проследовали с помощью этого каната на уровень Высшего Я, медитируя по поводу абстрактной сущности пережитого нами опыта, который распознали как кармический, то есть как непосредственное следствие прошлых жизней. Нашей следующей задачей будет проследовать по канату снова вниз, на планы формы, под углом, отклоняющимся от нормального сознания.

Трансляция сознания с одного плана на другой лучше всего достигается, если мы воспользуемся ресурсами, предоставляемыми в наше распоряжение таким простым и универсальным опытом, когда нормальное конкретное сознание временно бездействует, доступ к пяти физическим чувствам закрыт, а подсознание вместе со всем, что в нем содержится, на некоторое время остается без дисциплинирующего надзора. Погасив свет, глубоко погрузимся в созерцание той духовной сущности, которая, как мы предполагаем, является корнем конкретной серии кармического опыта, выбранной нами для рассмотрения, но при этом будем строго воздерживаться от мыслей об этом опыте в какой-либо конкретной форме. Будем также всецело воздерживаться и от вынесения по поводу этого опыта каких-либо моральных суждений или формулирования благих намерений, возникающих на его основе. Необходимо думать об этом опыте просто как о пище для души, преподающей ей определенные уроки.

Постараемся оставаться в таком состоянии между сном и бодрствованием, не прилагая усилий к тому, чтобы не уснуть, пока в воображении не начнут всплывать фрагменты и проблески картин. Ортодоксальный ученый назвал бы их гипнотическими, мало представляя себе их значение и возможное использование. Нельзя напрягаться, вызывая эти картины, или прилагать сознательное старание, чтобы их сформулировать. Если мы хотим, чтобы они принесли нам хоть какую-нибудь пользу, они должны возникать спонтанно. Будем помнить, что искусство применения этого метода состоит в улавливании впечатлений, доступных нам в тот момент, когда психика переходит из одного состояния сознания в другое, и два уровня на мгновение смешиваются друг с другом. Тогда, по астрологическому выражению, мы пребываем в точке пересечения сознания и подсознания.

Всегда следует держать в уме тот факт, что для нас представляют ценность спонтанные впечатления, поскольку только они выходят из подсознания. Направляемые волей впечатления происходят из сознательной психики и лишены для нас особого интереса, ибо мы можем распоряжаться ими по своему желанию. Поэтому давайте будем терпеливы и будем помнить, что необходимо сначала приобрести навык в восстановлении впечатлений, воспринимаемых в то время, когда две противоположных двери разных отсеков психики оказываются открытыми одновременно. Секрет состоит в том, чтобы легко и без усилий скользить от одного состояния сознания к другому, сохраняя открытыми глаза разума. Этому секрету нужно учиться, как умению балансировать на велосипеде, и прежде чем рассчитывать на извлечение чего-нибудь стоящего, необходимо будет довольствоваться многими попытками с крайне фрагментарными результатами. Хотя иногда может случиться, что результат сказывается незамедлительно. Причиной этому является то, что воспоминания находились вблизи поверхности. Однако подобные случаи бывают редко. Когда мы получаем определенное воспоминание о перевоплощении, его обычно можно распознать по той эмоции, которой оно окружено. Мы можем увидеть настоящую фантасмагорию прошлого, проплывающую перед нашим мысленным взором, когда лежим в темноте в тишине, пребывая между сном и бодрствованием, но она будет лишена для нас особого значения, за исключением ее красоты и вызываемого ею обобщенного интереса. Однако, если неожиданно возникает фрагмент наших собственных аутентичных воспоминаний, он повлечет за собой все сопутствующие ему эмоциональные ассоциации, даже если это будет не более, чем просто промелькнувшая картинка стены дома, в котором когда-то проживала наша физическая сущность. Именно этот прилив эмоций сообщает нам о том, что мы напали на верный след. В тот момент, когда это происходит, нужно разбудить себя и сконцентрироваться на данном фрагменте, делая все возможное, чтобы он не погрузился обратно в подсознание и не был утерян для нас. Неплохо будет положить рядом с кроватью бумагу и карандаш, и в нужный момент включить свет и сделать заметки о пережитом или приблизительную зарисовку. Поступая так, мы, вероятно, пожертвуем ночным сном, ибо эти воспоминания о прошлом, когда они появляются, представляют собой нечто волнующее, однако не обязательно неприятное: может быть, как раз их очарование и гонит от нас на несколько часов сон. Поэтому, кроме письменных принадлежностей для фиксации опыта, следует приготовить также легкую закуску с тем чтобы снова затворить ворота после изучения того, что за ними находится — нет более эффективного способа затворения ворот, чем немного пищи, особенно горячей.

На следующий день нужно попытаться определить, какому периоду истории и какой стране принадлежит восстановленный нами фрагмент, а затем погрузиться в литературу этого периода и этой страны. Для этой цели весьма полезны исторические романы, поскольку они с наибольшей эффективностью помогают увидеть прошлое как живой человеческий опыт, а не как сухую информацию, зафиксированную в музее. С этой целью мы также должны попытаться заполучить иллюстрации этой эпохи и места действия, а в особенности — рассмотреть и по возможности подержать в руках реликты данной эпохи, которые можно найти в музеях. Если, по счастливому стечению обстоятельств, мы случайно располагаем каким-нибудь реликтовым предметом прошлого, наш опыт значительно упрощается, и все, что мы получаем, будет гораздо более жизненным.

Воображение постепенно выстроит картину времени и места, и мы поступим мудро, если ограничимся в это время одним воплощением. В противном случае легко запутаться или приобрести очень скверную психическую привычку, если позволить картинам двух или более воплощений совмещаться и накладываться друг на друга, как два разных снимка на одной пластинке в камере. Когда сознательная часть психики обеспечит себя необходимой мебелью и утварью, мы обнаружим, что фрагменты памяти начнут пользоваться этими символами и картинами, чтобы как бы облечь себя плотью и жить среди нас. Другими словами, сознательная психика использует эти символы и картины, чтобы придать форму неощутимым впечатлениям, поднимающимся на поверхность подсознательной психики по зову нашего интереса и стремления. Мы всегда сможем отличить всякое подлинное воспоминание по вызываемой им эмоции.

Как только определенная совокупность воспоминаний начнет оформляться в нечто связное, у нас дальше будет сравнительно мало трудностей в применении данного метода к одному воплощению за другим; хотя нам всегда будет легче припоминать те воплощения, когда тело имело тот же пол, что и сейчас, чем воплощения, когда тело имело признаки противоположного пола. Однако, когда мы приобретем навык пользования методом, то можем обогатиться очень ценным опытом, если заставим нашу психику припомнить воплощения в теле противоположного нашему пола: такой опыт дает огромное расширение сознания и понимания и относится к числу незабываемых.