Души и тела заложных покойников, в том числе и русалок,с самого часа их смерти, находятся во власти у нечистой силы,в её полном распоряжении, являясь у неё во служении и будучи её приспешниками, вот почему и все действия таких покойников направлены во вред человеку, а люди опасаются находиться рядом с могилами и местами смерти самоубийц, обходя их стороной, ведь такие люди лишает себя жизни по научению дьявола. Утопленники-мужчины становятся водяными, а женщины — русалками. Заложные преданы проклятию или злому духу и обречены на вечное скитание. После своей смерти они живут там же, где и нечистая сила, вместе с чертями, прислуживают им,а некоторые и сами становятся представителями нечистой силы, получают, "важные чины" в их рядах: они становятся русалками, водяными, лешими, домовыми, кикиморами и т. п., тем самым равняясь с настоящими представителями нечистой силы.
Места же жительства нечистой силы весьма многочисленны и разнообразны: прежде всего, конечно, пространство под землей, а затем все стоячие воды на земле: омуты, озера, пруды, а также болота, трясины, овраги, трущобы и все вообще «нечистые места». Во всех этих местах и можно встретить, вместе и рядом с нечистой силой, также и заложных покойников, которые служат большей частью работниками и помощниками чертей, а иногда и сами делаются различными представителями нечистой силы: лешими, водяными и русалками. Но где бы русалки и другие заложные не жили, но они всегда сохраняют самую тесную связь с местом своей смерти и с местом своей могилы: один человек удил рыбу на месте, где кто-то утонул; тогда утопленник лезет к удильщику и потом говорит ему: это место мое. «Каждый месяц, на новолунье, утопленники приплывают к тому месту, где кто утонул, и, купаются при лунном свете»; в бучиле (глубокой яме с весенней водой) на лугу воры утопили в запрошлом лете Акима-лесника; теперь там душа утопленника жалобится: кто-то стонет из бучила так жалостливо-жалостливо ([Тургенев 1888, Орловская губ.).
Русалки — нечисты, они относятся к «нечисти», к представителям нечистой силы, — этот взгляд проходит красною нитью во всех народных сказаниях о русалках, равно как и ярко сквозит во всех русальных обрядах.
«По народной вере (во Владимирской губ.), разные лешие, водяные и русалки-шутовки есть не кто иные, как обыкновенные древние люди, на которых якобы тяготеет родительское проклятие; это те же умершие люди, но лишь проклятые своими родителями, и в частности своими „недобрыми матерями“. Загробная жизнь этих проклятых обречена на пребывание здесь же на земле, в пределах вод: озер, болот и лесных чащ. Вся разница между ними и обыкновенными смертными заключается якобы в том, что они лишены свободного общения с обыкновенными людьми. Стоит еще отметить, что забайкальские казаки называют русалок «чертовками», уральцы— аналогичным словом «шутовками», точно так же, как и у белорусов русалки «часто сливаются... с понятием о черте». Эти названия русалок не оставляют сомнения в том, что народ причисляет их к нечистой силе, к чертям. Таким, образом, в некоторых местах русалка носит имя: шутовка и чертовка, т. е. жена или дочь черта. Имя столь близких к русалкам потерчат, по-видимому, произошло также от слова черт. Потерча = почертя = па-чертенок (как пасынок), со столь естественною диссимиляциею согласных "ч" и "т".
После своей смерти заложные выходят из могил и бродят по свету пока они не освободятся от своего проклятия; их, говорят, земля не принимает; тело их будто бы все тлеет, а тень бродит по свету; и дивные дела творят их тени». Так как Земля «не принимает» зарытого в нее нечистого заложного покойника; она гневается на это и выражает свой гнев холодом, весенними морозами. Трупы заложных покойников «земля не принимает»: или выкидывает их из своих недр, или же не дает им превращаться в землю, т. е. гнить .
